Персонифицированный подход к ведению пациентов с миомой матки

Леваков С.А., Буданов П.В., Зайратьянц О.В., Мовтаева Х.Р., Азадова Г.Я., Левакова С.Е.

1) ФГАОУ ВО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет), Москва, Россия; 2) ФГБОУ ВО «МГМСУ им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, Москва, Россия
Изменение социализации общества, тенденция к позднему планированию беременности и увеличение частоты встречаемости миомы матки (ММ) среди женщин репродуктивного возраста определяют актуальность лечения данного заболевания, принимая социальную значимость.
Цель. Оценить сравнительную эффективность препаратов мифепристона (Гинестрил), селективных модуляторов рецепторов прогестерона (Эсмия) и агониста гонадотропин-рилизинг-гормона (Бусерелин-депо) в лечении женщин с ММ и внутренним эндометриозом.
Материалы и методы. Были отобраны 150 женщин с диагнозом «ММ и внутренний эндометриоз тела матки». Критериями включения являлись наличие симптомов ММ, отказ от хирургического лечения, желание сохранить репродуктивную функцию, подготовка к планируемой беременности. Все пациентки были случайным образом разделены на три группы по 50 человек в каждой в зависимости от назначаемого препарата (мифепристон, улипристала ацетат, агонист гонадотропин-рилизинг-гормона – аГнРГ) и с целью удобства статистического анализа. Терапию назначали на протяжении 3 месяцев. Все обследованные находились в репродуктивном возрасте.
Результаты. При применении мифепристона и улипристала отмечена наибольшая частота «деваскуляризации» миоматозных узлов по данным допплеровского исследования. Из 36 пациенток, получавших мифепристон, у 29 миома трансформировалась из пролиферирующей в простую. В группе с улипристалом были схожие данные (28 из 35), а при назначении а-ГнРГ – 26 из 36. Наибольшее количество наблюдений с отсутствием активного пери- и внутринодулярного кровотока в области миоматозного узла после 3 месяцев лечения было зарегистрировано в группе пациенток, получавших мифепристон (62%; n=31). Через 6 месяцев от начала проведения исследования (3 месяца после завершения терапии) повторно оценили объем матки. На данном этапе из исследования были исключены 6 (4%) женщин, у которых наступила беременность. При приеме Гинестрила к нежелательным явлениям отнесли повышение массы тела 2% (1 пациентка – менее 3% от исходной массы), головную боль, слабость – 2 (4%) пациентки. До назначения улипристала ацетата исключали пациенток с дисфункцией печени и почек. Прием Эсмии сопровождался обратимым после отмены утолщением эндометрия более 16 мм (12%), приливами (6%), психоэмоциональными расстройствами, головной болью и акне – по 12% соответственно. На фоне введения Бусерелина-депо отмечали головную боль, психоэмоциональные расстройства – 14%, снижение либидо – 12% и бессонницу – 12%.
Заключение. Медикаментозная терапия, направленная на устранение симптомов ММ, является эффективным инструментом для органосбережения, подготовки к беременности и хирургическому лечению. Мифепристон наиболее активно переводит клинический вариант пролиферирующей миомы в простую. Важным аспектом выбора мифепристона является наиболее высокий профиль безопасности и возможность коррекции дозы. Назначение улипристала требует обязательного дополнительного обследования. Улипристал сопоставим с мифепристоном по степени и темпам уменьшения размеров миоматозных узлов. а-ГнРГ более выраженно уменьшает размеры матки при сочетании миомы с внутренним эндометриозом тела матки. Применение а-ГнРГ сопряжено с большей частотой побочных явлений по сравнению с улипристалом и мифепристоном.

Ключевые слова

миома матки
медикаментозное лечение
мифепристон
улипристал
агонист гонадотропин-рилизинг-гормона

Наиболее часто встречающаяся доброкачественная опухоль матки – миома. Частота диагностики миомы матки (ММ) в репродуктивном возрасте колеблется от 35 до 75% [1–7]. При этом чаще всего ММ квалифицируется как хирургическая патология, что приводит к высокой частоте гистерэктомий (1 млн в мире в год) [8].

С изменением социализации общества, тенденцией к позднему планированию беременности и увеличением частоты встречаемости ММ среди женщин репродуктивного возраста актуальность проблемы лечения данного заболевания значительно возрастает и имеет социальную значимость. В России в 2018 г. почти каждый третий ребенок был рожден женщиной старше 35 лет, а пик рождаемости составил 30 лет жизни женщины [9].

ММ представляет собой первично-множественную моноклональную опухоль, митогенно и пролиферативно чувствительную к действию прогестерона. Рецептор прогестерона представляет собой димер, состоящий из двух рецепторных белков PRА и PRВ, каждый из которых способен связываться с прогестероном, но активирует транскрипцию гена только PRВ [2, 10–14].

Иммуногистохимические (ИГХ) исследования показали, что до 90% клеток пролиферирующих лейомиом матки содержат активные рецепторы прогестерона, который стимулирует выработку эпидермального фактора роста (epidermal growth factor – EGF), инсулиноподобного фактора роста 1 (insulinlike growth factor 1 – IGF-1), главных митогенов миомы, и антиапоптического протоонкогена Bcl-2 [4, 10, 15].

В настоящее время ведение пациенток с ММ представляет яркое отражение персонифицированного подхода в медицине. Выбор тактики лечения зависит от возраста пациентки, желания сохранить репродуктивную функцию, клинической картины заболевания, локализации миоматозных узлов, их размеров, темпов роста, информированности врача и пациента о необходимости активной тактики ведения, возможностях органосохраняющих операций и технологий, широкого применения медикаментозного лечения.

Варианты лечения пациенток с ММ включают терапевтическое, хирургическое и радиологическое вмешательства [2, 4, 5].

Консервативное воздействие чаще применяют при необходимости сохранения фертильности, при предоперационной подготовке, в пременопаузальном периоде, при наличии противопоказаний к оперативному вмешательству и в качестве противорецидивной терапии [7, 16–19].

Увеличивается актуальность медикаментозного лечения миомы матки, а также предоперационной подготовки больных [2, 12, 14, 16, 18, 20, 21]. Такая терапия является непродолжительной, дискретной.

Семейство модуляторов рецепторов прогестерона (МРП) представлено различными лигандами этих рецепторов и включает в себя:

  • агонисты прогестерона (сам прогестерон и прогестины);
  • вещества со смешанным действием агонистов и антагонистов прогестерона (селективные МРП – СМРП);
  • антагонисты прогестерона (антипрогестины или антигестагены, например, мифепристон) [22].

В нашей стране мифепристон в дозе 50 мг зарегистрирован под торговым названием Гинестрил. Применение в длительном режиме эффективно в качестве самостоятельной медикаментозной терапии ММ [22].

Молекулярно-биологические механизмы влияния улипристала на ММ изучены главным образом in vitro. СМРП обеспечивают снижение пролиферации и повышение апоптоза, активацию металлопротеиназ, подавление их ингибиторов и продукции факторов роста [23–26].

Возможные изменения эндометрия, связанные с действием улипристала, носят доброкачественный и обратимый характер, не требуют принятия мер и самостоятельно разрешаются после завершения курса лечения [21, 23].

В мире сегодня используется 12 препаратов группы аналогов гонадотропин-рилизинг-гормона (ГнРГ), из которых 4 зарегистрированы в России [https://www.rlsnet.ru].

Целью нашего исследования было проведение оценки сравнительной эффективности препаратов мифепристона (Гинестрил), СМПР (Эсмия) и агониста ГнРГ (аГнРГ – Бусерелин-депо) в лечении женщин с ММ и внутренним эндометриозом.

Материалы и методы

Были отобраны 150 женщин с диагнозом «ММ и внутренний эндометриоз тела матки». Критериями включения являлись наличие симптомной ММ, отказ от хирургического лечения, желание сохранить репродуктивную функцию, подготовка к планируемой беременности.

К критериям невключения относили большие размеры миоматозно измененной матки (общая величина соответствует матке 14-недельного срока беременности), обильное маточное кровотечение в момент начала исследования в сочетании с анемией средней и тяжелой степени, быстрый рост опухоли, острое нарушение питания миомы (перекрут ножки субсерозного узла, некроз опухоли), сочетание ММ с рецидивирующей или атипической гиперплазией эндометрия, опухолью яичника, наличие миоматозного узла в области трубного угла матки, который является причиной бесплодия, возраст старше 45 лет.

Все пациентки были случайным образом разделены на три группы по 50 человек в каждой в зависимости от назначаемого препарата (мифепристон, улипристала ацетат, аГнРГ) и с целью удобства статистического анализа. Терапию назначали на протяжении 3 месяцев. Мифепристон (Гинестрил) рекомендовали по 1 таблетке (50 мг) в сутки в непрерывном режиме. Улипристала ацетат (Эсмия) назначали по 1 таблетке (5 мг) в непрерывном режиме. Агонист ГнРГ (Бусерелин-депо) вводили внутримышечно по 3,75 мг каждые 4 недели. Все обследованные находились в репродуктивном возрасте. Средний возраст пациенток во всех группах не отличался и составил 35,6±4,75 года с колебаниями от 28 до 44 лет.

Использовалась классификация ММ, предложенная И.С. Сидоровой и С.А. Леваковым (2002) [1], проводящая выделение простой (непролиферирующей) и пролиферирующей формы, и классификация FIGO 2011 (по локализации узлов).

Выбранные пациенты имели клинические проявления ММ и внутреннего эндометриоза. К ним относили следующие жалобы: аномальные маточные кровотечения, тазовую боль, тяжесть внизу живота, увеличение живота, нарушение функции мочевого пузыря (дизурию), нарушение функции кишечника (дисхезию), бесплодие.

Значимыми аспектами анамнеза являлись: отсутствие беременности и родов, раннее менархе, увеличение частоты менструации, длительность дисменореи, отягощенную наследственность, повышенную массу тела, артериальную гипертензию, сахарный диабет, возраст старше 30–35 лет, аденомиоз, частые аборты (более 3) и использование внутриматочных контрацептивов.

Проводили обследование, обязательно включавшее физикальное исследование, клинический анализ крови, определение уровня ферритина и эхографию. Ультразвуковое исследование (УЗИ) (трансвагинальное, трансабдоминальное) проводили во всех наблюдениях с цветным и энергетическим допплеровским картированием, которое, при необходимости, дополняли трансвагинальной соногистерографией с контрастированием (дифференцирование подслизистой ММ и полипа эндометрия) и магнитно-резонансной томографией (МРТ) (при наличии атипичных форм образований малого таза и брюшной полости). Объем миоматозных узлов и объем матки вычисляли по формуле: V матки (см3) = (А + В + С) × 0,4186, где А – продольный, В – переднезадний, С – поперечный размеры радиуса миоматозного узла или матки (см), коэффициент 0,4186 – π4/3, применяемый для вычисления объема эллипсоидных объектов [26].

Следует отметить, что существует формула, использующая коэффициент 0,523.

Кроме того, доступно большое количество онлайн-калькуляторов вычисления уменьшения объема миоматозного узла (рис. 1). На рис. 1 видно, что при 38% снижении объема миоматозного узла его диаметр уменьшился лишь на 1,4 см. При этом акцент делается именно на процент уменьшения объема, что не всегда представляет адекватную статистику и клинический эффект.

Применяемая формула вычисления объема миоматозного узла не столь важна, как устранение клинических проявлений, темпов роста и уменьшения абсолютных размеров миомы и матки.

Оценку эффективности терапии проводили через 1, 3 и 6 месяцев от начала лечения. Принимали во внимание наступление аменореи, уменьшение объема менструальной кровопотери, восстановление уровня гемоглобина и ликвидацию латентного дефицита железа, уменьшение болевого синдрома, наступление беременности (после завершения лечения), объем миоматозных узлов, общий объем матки, результаты допплеровского картирования. Интенсивность болевого синдрома оценивали с помощью визуально-аналоговой шкалы (ВАШ) с количеством баллов от 0 до 10.

Среди обследованных пациенток выявлена устойчивая тенденция к увеличению частоты ММ с возрастом (рис. 2).

При морфологических исследованиях очаги пролиферации опухолевых миоцитов чаще всего локализуются в периваскулярных пространствах вокруг сосудов. В отдельных случаях вся миома состоит из пролиферирующих миоцитов с синусоидальными сосудами.

Для дифференциальной диагностики простой и пролиферирующей миомы использовали допплеровское исследование. ММ считали пролиферирующей, если в динамике имелся рост образования и при визуализации во время цветного и энергетического (низкорезистентные сосуды) допплеровского картирования обнаруживали пери- и внутринодулярный кровоток.

Частота встречаемости простой (28,7%; n=43) и пролиферирующей (71,3%; n=107) ММ достоверно не отличалась в зависимости от группы. Высокая частота встречаемости пролиферирующего типа миомы в исследовании объяснима выбором пациенток с наличием симптомов.

Принимая во внимание одинаковую клиническую картину, отсутствие специфических симптомов и кровотока в ЦДК-режиме при внутреннем эндометриозе тела матки, возможное сочетание двух заболеваний признавали по умолчанию.

Результаты и обсуждение

Через 1 месяц после начала медикаментозной терапии с целью первичной оценки эффективности лечения выполняли УЗИ. Все пациентки продемонстрировали адекватный эффект. Уменьшился объем менструальной кровопотери, в 88% наблюдений наступила аменорея. На 34% снизилась частота дизурии и дисхезии, при оценке болевого синдрома по ВАШ 18,7% женщин отметили отсутствие/почти отсутствие тазовых болей (не выше 3–4 баллов).

Общее уменьшение размеров матки наблюдалось во всех группах (рис. 3). Статистически достоверных различий в снижении объема матки в зависимости от использованного препарата выявлено не было. Эти результаты позволили продолжить ведение пациенток согласно дизайну исследования.

Наиболее важным результатом было достоверное уменьшение объема матки через 3 месяца (рис. 4). Наиболее выраженно (76,91%) объем матки снизился у пациенток, получавших аГнРГ, что, вероятно, связано с его воздействием не только на ММ, но и на эндометриоидные гетеротопии.

Наибольшее количество наблюдений с отсутствием активного пери- и внутринодулярного кровотока в области миоматозного узла после 3 месяцев лечения было зарегистрировано в группе пациенток, получавших мифепристон (62%; n=31).

Через 6 месяцев от начала проведения исследования (3 месяца после завершения терапии) повторно оценили объем матки (рис. 5). На данном этапе из исследования были исключены 6 (4%) женщин, у которых наступила беременность.

При применении мифепристона и улипристала отмечена наибольшая частота «деваскуляризации» миоматозных узлов по данным допплеровского исследования. Из 36 пациенток, получавших мифепристон, у 29 ММ трансформировалась из пролиферирующей в простую. В группе с улипристалом были схожие данные (28 из 35), а при назначении аГнРГ – 26 из 36 (рис. 6).

Во всех группах обследованных имелись пациентки, которым была показана миомэктомия даже после завершения медикаментозной терапии.

Во всех 38 (25,33%) наблюдениях миомэктомия выполнялась лапароскопическим доступом, не потребовалось проведения органоуносящих операций. В обязательном порядке проводили полноценное ушивание стенки матки, используя как нити противоскольжения, так и узловые швы.

После проведения миомэктомии у пациенток с активным ростом миоматозных узлов и наличием кровотока в узле до начала лечения, кроме стандартного морфологического исследования, выполняли ИГХ-тесты (рис. 7, 8, 9).

Выраженная экспрессия рецепторов прогестерона отмечалась в ядрах большинства опухолевых лейомиоцитов. Ядра эндотелия сосудов не экспрессировали рецепторы прогестерона (см. рис. 7). Коэффициент экспрессии рецепторов прогестерона составил от 1,3 до 1,8 (в среднем М±σ – 1,7±0,12).

Экспрессия белка, ингибитора апоптоза, Bcl-2 выявлена во многих опухолевых лейомиоцитах и была высокой. Уровень экспрессии в периваскулярных зонах роста значительно варьировал в пределах одной опухоли: от выраженного (в участках со слабым склерозом и гиалинозом) до слабого (преимущественно в областях с выраженным склерозом и гиалинозом). Эндотелиоциты сосудов также экспрессировали Bcl-2 (см. рис. 8). Коэффициент экспрессии (КЭ) белка Bcl-2 составил от 1,24 до 1,84 (в среднем М±σ – 1,6±0,18).

Статистически значимой разницы в экспрессии Bcl-2 в 4 наблюдениях так называемых пролиферирующих лейомиом (по клинико-морфологической классификации И.С. Сидоровой и С.А. Левакова, 2002) [1] выявлено не было.

Процент опухолевых лейомиоцитов, цитоплазма которых экспрессировала активную (расщепленную) каспазу-3 (клеток, находящихся в стадии апоптоза), был крайне незначителен во всех полях зрения. Эндотелиоциты сосудов не экспрессировали активную каспазу-3 (см. рис. 9).

Разница в экспрессии активной (расщепленной) каспазы-3 при пролиферирующих лейомиомах отсутствовала

Процент опухолевых лейомиоцитов с экспрессией активной (расщепленной) каспазы-3 составил от 0,01 до 0,4% (в среднем М±σ – 0,1±0,12%).

Анализ результатов морфологического ИГХ-исследования свидетельствует о сохраняющейся повышенной экспрессии рецепторов прогестерона вне зависимости от клинико-морфологического варианта ММ. При этом медикаментозная терапия нередко приводит к снижению пролиферативной активности и трансформации активно растущей миомы в простую.

В пролиферирующих миоматозных узлах имеются признаки пролиферации опухолевых миоцитов, высокая клеточность, крупные размеры ядер. В миометрии, окружающем простые миоматозные узлы, нет каких-либо специфических изменений.

Простая миома является неактивной, медленно растущей опухолью с преобладанием соединительнотканных компонентов, фенотипической трансформацией миоцитов и снижением кровоснабжения в миоматозных узлах.

Пролиферирующие миомы следует отнести к активной множественной быстрорастущей опухоли матки с повышенной пролиферативной активностью и часто сопровождающейся пролиферативными (гиперпластическими) процессами в эндометрии, опухолевидными и доброкачественными опухолями яичников. Между этими крайними клинико-морфологическими вариантами развития существуют промежуточные варианты.

В настоящем исследовании аменорею и олигоменорею не оценивали как побочные эффекты.

При приеме Гинестрила к нежелательным явлениям отнесли повышение массы тела – 2% (1 пациентка – менее 3% от исходной массы), головную боль, слабость – 2 (4%) пациентки.

До назначения улипристала ацетата исключали пациенток с дисфункцией печени и почек. Прием Эсмии сопровождался обратимым после отмены утолщением эндометрия более 16 мм – 12%, приливами – 6%, психоэмоциональными расстройствами, головной болью и акне – по 12% соответственно.

На фоне введения Бусерелина-депо отмечали головную боль, психоэмоциональные расстройства – 14%, снижение либидо – 12% и бессонницу – 12%.

Побочные эффекты ни в одном наблюдении не потребовали отмены терапии, носили легкий характер. Невысокая частота нежелательных явлений, вероятно, обусловлена короткой продолжительностью курсов терапии и высокой мотивацией пациенток.

Заключение

Медикаментозная терапия, направленная на устранение симптомов ММ, является эффективным инструментом для органосбережения, подготовки к беременности и хирургическому лечению.

Агонист ГнРГ более выраженно уменьшает размеры матки при сочетании миомы с внутренним эндометриозом тела матки. Применение аГнРГ сопряжено с большей частотой побочных явлений по сравнению с улипристалом и мифепристоном.

Назначение улипристала требует обязательного дополнительного обследования, сопровождается большим количеством нежелательных реакций. При этом улипристал сопоставим с мифепристоном по степени и темпам уменьшения размеров миоматозных узлов.

Мифепристон наиболее активно переводит клинический вариант пролиферирующей миомы в простую. Важным аспектом выбора мифепристона является наиболее высокий профиль безопасности и возможность коррекции дозы. Мифепристон обладает наименьшим количеством побочных эффектов.

Список литературы

  1. Сидорова И.С., ред. Миома матки. М.: МИА, 2002; 256 с.

  2. Радзинский В.Е., Архипова М.П. Миома матки: проблемы и перспективы начала века. Медицинский совет. 2014; (9): 30–33.

  3. Сидорова И.С., Агеев М.Б. Клинико-морфологические особенности простой и пролиферирующей миомы матки. Российский вестник акушера-гинеколога. 2013;13(6): 34–38.

  4. Khan Z., Stewart E.A. Benign uterine diseases. Yen & Jaffe’s Reproductive Endocrinology: Physiology, Pathophysiology, and Clinical Management: Eighth Edition. Elsevier Inc., 2018. pp. 643–661.e15. doi:10.1016/B978-0-323-47912-7.00026-3
  5. Levy B.S. Management of uterine fibroids. Acta Obstet Gynecol Scand. 2008; 87(8): 812–23. doi: 10.1080/00016340802146912.
  6. Stewart E.A. Uterine fibroids and evidence-based medicine – not an oxymoron.N. Engl. J. Med. 2012; 366: 471–3. doi: 10.1056/NEJMe1114043
  7. Zimmermann A., Bernuit D., Gerlinger C., et al. Prevalence, symptoms and management of uterine fibroids: an international internet-based survey of 21,746 women. BMC Women’s Health. 2012; 12: 6. doi: 10.1186/1472-6874-12-6
  8. Bougie O., Suen M.W., Pudwell J., et al.. Evaluating the Prevalence of Regret With the Decision to Proceed With a Hysterectomy in Women Younger than Age 35. J Obstet Gynaecol Can. 2019; pii: S1701-2163(19)30732-7. doi: 10.1016/j.jogc.2019.08.006.
  9. Основные показатели здоровья матери и ребенка, деятельность службы охраны детства и родовспоможения в Российской Федерации. https://static0.rosminzdrav.ru/system/attachments/attaches/000/046/523/original/13_Основные_показатели_здоровья_матери_и_ребенка_деятельность_службы_охраны_детства_и_родовспоможения_2018.doc?1564572095

  10. Адамян Л.В., Зайратьянц О.В., Тихомиров А.Л. и др. Антипролиферативное и проапоптотическое действие селективного модулятора рецепторов прогестерона улипристала на лейомиому матки in vivo. Проблемы репродукции. 2014; 3: 25–28.

  11. Демура Т.А., Ревазова З.В., Коган Е.А., Адамян Л.В. Молекулярные механизмы и морфологические проявления редукции лейомиомы под действием селективных модуляторов прогестероновых рецепторов. Архив патологии. 2017; 3:19–26.[Demura T.A., Revazova Z.V., Kogan E.A., Adamyan L.V. The molecular mechanisms and morphological manifestations of leiomyoma reduction induced by selective progesterone receptor modulators. Arkhiv Patologii/Archive of Pathology. 2017; 79(3): 19–26. doi: 10.17116/patol201779319-26
  12. Леваков С.А., Зайратьянц О.В., Боровкова Е.И. Эффективность и безопасность применения селективных модуляторов прогестероновых рецепторов в терапии больных простой и пролиферирующей миомой матки. Акушерство и гинекология. 2015; 3: 94–99.

  13. Horak P., Mara M., Dundr P., et al. Effect of a selective progesterone receptor modulator on induction of apoptosis in uterine fibroids in vivo. Int J Endocrinol. 2012; 2012:436174. doi: 10.1155/2012/436174.
  14. Тихомиров А.Л. Миома, патогенетическое обоснование органосохраняющего лечения. М.: Медицина, 2013. 319 с.[Tikhomirov A.L. Myoma, pathogenetic substantiation of organ-preserving treatment. M.: Medicine, 2013; 319 p.(in Russian)
  15. Адамян Л.В., Зайратьянц О.В., Манухин И.Б., и соавт. Подавление ангиогенеза и продукции факторов роста в сочетании с индукцией активности металлопротеиназ в лейомиомах матки после курса терапии улипристалом. Проблемы репродукции. 2014; 4: 28–34.

  16. Lethaby A., Vollenhoven B., Sowter M. Pre-operative GnRH analogue therapy before hysterectomy or myomectomy for uterine fibroids. Cochrane Database Syst Rev. 2001; (2): CD000547. doi: 10.1002/14651858.CD000547
  17. Sayed G.H., Zakhera M.S., El-Nashar S.A., Shaaban M.M. A randomized clinical trial of a levonorgestrel-releasing intrauterine system and a low-dose combined oral contraceptive for fibroidrelated menorrhagia // Int J Gynaecol Obstet. 2011; 112: 126–130. doi: 10.1016/j.ijgo.2010.08.009.
  18. Адамян Л.В., Козаченко А.В., Ревазова З.В. Новые подходы к медикаментозному лечению симптомной миомы матки. Проблемы репродукции. 2013; 3: 21–23.

  19. Donnez J., Donnez O., Dolmans M.M. With the advent of selective progesterone receptor modulators, what is the place of myoma surgery in current practice? Fertil Steril. 2014; 102(3): 640–8. doi: 10.1016/j.fertnstert.2014.06.04
  20. Courtoy G.E., Donnez J., Marbaix E., Dolmans M.-M. In vivo mechanisms of uterine myoma volume reduction with ulipristal acetate treatment. Fertil Steril. 2015; 104(2): 426–34.e1. doi: 10.1016/j.fertnstert.2015.04.025
  21. Fiscella J., Bonfiglio T., Winters P., et al. Distinguishing features of endometrial pathology after exposure to the progesterone receptor modulator mifepristone. Hum. Pathol. 2011; 42: 947–53.
  22. Леваков С.А., Зайратьянц О.В., Мовтаева Х.Р. Миома матки: Учебное пособие. М.: Группа МДВ, 2019. 168 с.

  23. Зайратьянц О.В., Манухин И.Б., Тихомиров А.Л., Казенашев В.В., Опаленов К.В., Барсанова Т.Г., Алиева Т.Д. Новый вид обратимых морфологических изменений эндометрия (РАЕС – progesterone receptor modulator associated endometrial changes) при терапии лейомиом матки. Клиническая и экспериментальная морфология. 2013; 4: 4–12.

  24. Hiller O., Lichte A., Oberpichler A., Kocourek A., Tschesche H. Matrix metalloproteinases collagenase-2, macrophage elastase, collagenase-3, and membrane type 1-matrix metalloproteinase impair clotting by degradation of fibrinogen and factor XII. J. Biol. Chem. 2000; 275: 8–13. doi: 10.1074/jbc.M001836200
  25. Biglia N., et al. Ulipristal acetate: a novel pharmacological approach for the treatment of uterine fibroids. Drug Des Devel Ther.2014; 8: 285–92. doi: 10.2147/DDDT.S54565
  26. Brunn J., Block U., Ruf G., et al. Volumetrie der Schilddrusenlappen mittels Realtime-Sonogrpahie. Dtsch Med Wochenschr. 1981; 106: 1338–40.

Поступила 11.11.2019

Принята в печать 29.11.2019

Об авторах / Для корреспонденции

Леваков Сергей Александрович, д.м.н., профессор, заведующий кафедрой акушерства и гинекологии Института клинической медицины ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет). E-mail: levakoff@yandex.ru.
Адрес: 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2.
Буданов Павел Валерьевич, д.м.н., профессор кафедры акушерства и гинекологии Института клинической медицины ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет).
Адрес: 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2.
Зайратьянц Олег Вадимович, д.м.н., профессор, заведующий кафедрой патологической анатомии ФГБОУ ВО «МГМСУ им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, главный специалист-эксперт по патологической анатомии Росздравнадзора по ЦФО РФ.
Адрес: 127473 Россия, Москва, ул. Делегатская, д. 20, стр. 1.
Мовтаева Хадижат Руслановна, соискатель кафедры акушерства и гинекологии Института клинической медицины ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет).
Адрес: 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2.
Азадова Гюллар Ясир Кызы, аспирант кафедры акушерства и гинекологии Института клинической медицины ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет).
Адрес: 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2.
Левакова Светлана Евгеньевна, соискатель кафедры акушерства и гинекологии Института клинической медицины ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет).
Адрес: 119991, Россия, Москва, ул. Трубецкая, д. 8, стр. 2.

Для цитирования: Леваков С.А., Буданов П.В., Зайратьянц О.В., Мовтаева Х.Р., Азадова Г.Я., Левакова С.Е. Персонифицированный подход к ведению пациенток с миомой матки.
Акушерство и гинекология. 2019; 12:174-82.
https://dx.doi.org/10.18565/aig.2019.12: 174-182

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.