Магнитно-резонансная томография в дифференциальной диагностике образований яичника. Возможности количественной мультипараметрической оценки

Солопова А.Е., Макацария А.Д., Сдвижков А.М., Терновой С.К.

1Кафедра лучевой диагностики и лучевой терапии лечебного факультета ГБУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России, Москва 2Кафедра акушерства и гинекологии медико-профилактического факультета ГБУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России, Москва 3ГБУЗ Онкологический клинический диспансер № 1 Департамента здравоохранения г. Москвы
Цель исследования. Оценить возможности комплексной магнитно-резонансной томографии (МРТ) в дифференциальной диагностике опухолей яичников. Материал и методы. С 2011 по 2015 г. 256 больным с 289 образованиями яичника была проведена МРТ органов малого таза и брюшной полости (по необходимости) для уточнения характера и распространенности опухолевого процесса. МРТ было выполнено на 1,5Тл томографе. Протокол исследования включал получение Т2-ВИ (в трех проекциях), STIR, Т1-ВИ, DWI с b-факторами 0, 1000 м/мм2, с оценкой значения коэффициента диффузии, построением карт диффузии, Dynamic 3D FatSat. Постпроцессинг: анализ кривых зависимости «интенсивность сигнала – время» в заданной области интереса (8–45 пикс.). Результаты МРТ сопоставлены с данными гистологического строения опухоли, полученными интраоперационно, или верификация выполнена на основании динамического наблюдения не менее 6 мес. Результаты исследования. Структура выявленных патологий: истинные опухоли яичника – 71%, эндометриомы – 16%, кисты – 11%, тубовариальные абсцессы – 2%. Среди истинных опухолей – серозные эпителиальные опухоли (51%), муцинозные эпителиальные опухоли (26%), эндометриоидные (2%), дермоидные кисты (6%), светлоклеточные карциномы (2%), гранулезоклеточные опухоли (6%), фибромы (4%), опухоли Бреннера (1%), метастатические опухоли (3%). Распределение выявленных опухолей по степени злокачественности: доброкачественные – 49%, пограничные – 12% (встречались только в группе эпителиальных опухолей), злокачественные – 39%. При стадировании пограничных опухолей яичника согласно FIGO 66% были классифицированы как IA стадия, 34% – IC. Среди злокачественных опухолей: 7,3% – IА, 17%– IIA, 12,2%– IIB, 17%– IIC, 21,9% – IIIB, 14,6% – IIIC, 9,7% – IV. Количественная оценка параметров перфузионных изображений показала, что амплитуда накопления контрастного препарата была достоверно выше у злокачественных опухолей – 167% (115,2–212,5%), чем у доброкачественных – 61,2% (41,2–99,0%) (Р<0,001) и пограничных опухолей – 85,7% (58,3–138,2%) (P<0,01); период полуподъема интенсивности сигнала достоверно больше у доброкачественных опухолей – 35,1 сек (30,8–42,5 сек), чем у пограничных – 27,9 сек (23,5–29,8 сек) (P<0,05) и у злокачественных – 23,1 сек (20,5–30,9 сек) (Р=0,01). Максимальная кривизна (изгиб) кривой (%/сек) составила 1,78 (1,0–2,6); 2,86 (2,01–3,95) и 6,1 (4,19–9,46) для доброкачественных, пограничных и злокачественных опухолей, соответственно, и была достоверно выше у злокачественных инвазивных новообразований (P<0,01). Средние значения измеряемого коэффициента диффузии (ИКД) злокачественных образований были достоверно ниже соответствующих значений у доброкачественных (1,012±0,18 мм2/с × 10-3 и 1,54±0,25 мм2/с × 10-3, соответственно), интервалы значений не пересекались. Пороговые значение ИКД для злокачественных опухолей яичника: менее 1,139 мм2/с × 10-3. Показатели информативности при применении усовершенствованной методики МРТ составили: точность 92,1%, чувствительность 93,6% и специфичность 91,2%. Заключение. Включение магнитно-резонансного исследования с количественной оценкой перфузионных параметров и диффузионно-взвешенных изображений в комплексный алгоритм обследования позволяет c высокой достоверностью дифференцировать степень злокачественности опухолей яичника, определяя возможности оптимизации тактики ведения больных.

Ключевые слова

рак яичников
МРТ
диффузионно-взвешенные изображения
неоадъювантная химио­терапия
оптимальная циторедукция

Ежегодно в мире регистрируется более 165 тыс. новых случаев злокачественных новообразований яичников. В России ежегодно опухоли яичников выявляют более чем у 12,3 тыс. женщин (16,5 на 100 тыс.), они занимают 7-е место (7%) в структуре общей онкологической заболеваемости и 3-е среди гинекологических новообразований, уступая раку эндометрия и шейки матки [1, 2].

Злокачественные новообразования яичников – гистологически гетерогенная группа, при этом опухоли эпителиального происхождения составляют 85–90% [2, 3]. Около 75–80% злокачественных опухолей яичника выявляются на III–IV стадиях, а 5-летняя выживаемость по всем стадиям при всех гистологических формах не превышает 25%. Признание рака яичников, рака фаллопиевых труб и первичного рака брюшины разными стадиями единого патологического процесса повлекло за собой изменения в классификации рака яичников в соответствии с классификацией FIGO [4]. В частности, теперь наличие метастазирования в ретроперитонеальные лимфатические узлы является достаточным для отнесения опухоли к стадии IIIA, а метастазирование в паховые, кардио-диафрагмальные и умбиликальные лимфоузлы считается дистантным (IVB) [4–6]. Предоперационная дифференциальная диагностика и адекватное стадирование злокачественных опухолей является определяющим звеном в выборе адекватного объема оперативного вмешательства, необходимости сочетанной лучевой и/или химиотерапии. Однако, несмотря на активное развитие визуализационных технологий, ее эффективность остается невысокой [3, 7].

Ультразвуковое исследование обладает высокой чувствительностью и является методом выбора на первом этапе диагностического поиска опухолевых образований яичников, а использование магнитно-резонансной томографии (МРТ), согласно рекомендациям ESUR и ACR, является золотым стандартом уточняющей дифференциальной диагностики опухолей яичника [6]. Несмотря на многолетний опыт использования МРТ в диагностике патологических состояний органов малого таза, как за рубежом, так и в России не существует единой концепции относительно стандартов ее проведения, оптимальных протоколов исследования [5, 6].

В связи с активным внедрением в практику таких современных методик, как диффузионная и перфузионная МРТ, появились новые возможности, дающие представление не только о структуре опухоли, но и о функциональном состоянии тканей, включая определение скорости диффузии молекул воды, скорости «накопления» и «вымывания» контрастных агентов. Изменения данных показателей обусловлены повышенной проницаемостью сосудистой стенки в опухоли и уменьшением межклеточных пространств вследствие патологического деления клеток. Возможность изучения коэффициентов диффузии и уровней перфузии открывают кардинально новые аспекты МР-диагностики, позволяющие определять изменения, происходящие в опухоли под воздействием консервативных методов лечения in vivo [3, 6].

В связи с усовершенствованием технических возможностей МРТ и внедрением новых современных методик изложенная проблема представляет научный и практический интерес, требует углубленного исследования ряда аспектов, связанных с изучением роли данного метода медицинской визуализации в дифференциальной диагностике образований яичника [1, 4, 7].

Цель исследования: оценить возможности комплексной МРТ в дифференциальной предоперационной диагностике опухолей яичников.

Материал и методы исследования

Проведен анализ МР-исследований с возможностью мультипараметрической оценки, выполненных с 2011 по 2015 гг. (256 больным с 284 образованиями яичника) в рамках первичной предоперационной диагностики.

МРТ выполнялась на сверхпроводящем МР-томографе Vintage Atlas (Тoshiba Medical System) с напряженностью магнитного поля 1.5Т, обладающей полем обзора 55 см, размером туннеля 71 см и диапазоном движения стола 205 см. Для исследования органов малого таза использовалась гибкая 32-канальная катушка для тела (Atlas body coil).

Подготовка пациенток перед исследованием:

Для уменьшения перистальтики кишечника пациентка соблюдала бесшлаковую диету в течение 2 дней, 2–3 часа голодания перед исследованием, использовали антиперистальтический препарат (Hyoscini butylbromidum – «Бускопан»).

Пациентке было рекомендовано опорожнить мочевой пузырь за 1 час до исследования, далее не мочиться.

Далее инструктировали в отношении правильной техники дыхания преимущественно грудной клеткой с целью снижения количества артефактов от движения передней брюшной стенки. На область малого таза накладывали широкий пояс толщиной

25–30 см – для фиксации передней брюшной стенки с целью снижения артефактов от движения пациентки. Перед исследованием проводили катетеризацию вены с последующей установкой катетера и подсоединением инжектора.

Для первичной оценки анатомических соотношений органов малого таза выполняли Т2-взвешенные последовательности без подавления сигнала от жира, в сагиттальной плоскости между головками бедренных костей, в аксиальной плоскости от ворот почек до лобкового симфиза, при необходимости в корональной плоскости и с использованием подавления сигнала от жировой ткани (FS) в третьей плоскости, для оценки наличия крови/жирового компонента опухоли – Т1-В.И. Дополнительно для опухолей с высокой интенсивностью сигнала (ИС) на Т1-В.И., Т1-В.И. GE с подавлением сигнала от жира (FatSat) – для дифференциальной диагностики жирового компонента, муцинозного компонента, реже меланина в других опухолях. На серии изображений в сагиттальной плоскости выделяли срез с наилучшей визуализацией образования, который является основным ориентиром для определения выделения области использования функциональных последовательностей.

Диффузионно-взвешенные изображения в аксиальной плоскости с толщиной срезов, соответствующей аксиальным Т2-В.И. Для повышения воспроизводимости (снижение влияния других параметров) в автоматическом режиме определяли измеряемый коэффициент диффузии (ИКД) – количественный параметр диффузии, не зависящий от времен спин-спиновой и спин-решетчатой релаксации.

С помощью автоматического инжектора внутривенно, болюсно вводили контрастное вещество из расчета 0,1 ммоль/кг со скоростью 2 мл/сек (20 мл физиологического раствора) и выполняли постконтрастные серии с аналогичными техническими параметрами – Dynamic 3D FatSat (Phase encode Spider 2.0) последовательность в аксиальной плоскости с толщиной среза 3 мм (межсрезовый интервал 0,3 мм), с высокой разрешающей способностью. Общее время комплексной МРТ малого таза и диффузионно-взвешенной МРТ брюшной полости составляло в среднем 31 мин (22–35 мин).

Затем с использованием специализированной программы Mirian XP-female pelvis (Instrasence, Франция) оценивали изменение МР-сигнала в выбранных областях во всех сериях динамического исследования в виде кривых «интенсивность сигнала – время», в которых за точку отсчета принимали интенсивность сигнала от зоны интереса до введения контрастного препарата.

Оценка распространенности злокачественных новообразований яичников осуществлялась в соответствии с МР-классификацией, разработанной на основе системы стадирования FIGO (2013).

Результаты исследования

Структура выявленных патологий: истинные опухоли яичника – 71%, эндометриомы – 16%, кисты – 11%, тубовариальные абсцессы – 2%. Среди истинных опухолей по гистологическому типу наибольшую группу составили серозные эпителиальные опухоли (51%), муцинозные эпителиальные опухоли (26%), эндометриоидные (2%), дермоидные кисты (6%), светлоклеточные карциномы (2%), гранулезоклеточные опухоли (6%), фибромы (4%), опухоли Бреннера (1%), метастатические опухоли (3%).

Распределение выявленных опухолей по степени злокачественности: доброкачественные – 49%, пограничные – 12% – (встречались только в группе эпителиальных опухолей), злокачественные – 39%. При стадировании пограничных опухолей яичника согласно FIGO 66% были классифицированы как IA стадия, 34% – IC. Среди злокачественных опухолей: 7,3% – IА, 17% – IIA, 12,2% – IIB, 17% – IIC, 21,9% – IIIB, 14,6% – IIIC, 9,7% – IV.

Согласно результатам исследования, наиболее информативными критериями злокачественности при оценке нативных изображений были следующие:

  1. Первичные: размер образования (более 4 см) в сочетании со сложной структурой, наличие двух и более камер, септы – утолщенные (более 3 мм), наличие вегетаций, наличие зон некроза.
  2. Вторичные: наличие имплантов (перитонеальных, мезентериальных, сальниковых), инвазия передней брюшной стенки, поражение лимфатических узлов, асцит.

Количественная оценка параметров перфузионных изображений показала, что амплитуда накопления контрастного препарата была достоверно выше у злокачественных опухолей – 167% (115,2–212,5%), чем у доброкачественных – 61,2% (41,2–99,0%) (Р<0,001) и пограничных опухолей – 85,7% (58,3–138,2%) (P<0,01); период полуподъема ИС достоверно больше у доброкачественных опухолей – 35,1 сек (30,8–42,5 сек), чем у пограничных – 27,9 сек (23,5–29,8 сек) (P<0,05), и у злокачественных – 23,1 сек (20,5–30,9 сек) (Р=0,01). Максимальная кривизна (изгиб) кривой (%/сек) составила 1,78 (1,0–2,6); 2,86 (2,01–3,95) и 6,1 (4,19–9,46) для доброкачественных, пограничных и злокачественных опухолей соответственно, и была достоверно выше у злокачественных инвазивных новообразований (P<0,01).

Пороговые значения параметров количественной оценки перфузионных кривых составляют: период полуподьема ИС – менее 29,7 сек, амплитуда накопления контрастного препарата – более 116%, максимальная кривизна кривой – более 4,6% (рис. 1).

Средние значения ИКД злокачественных образований были достоверно ниже соответствующих значений у доброкачественных (1,012±0,18 мм2/с × 10-3 и 1,54±0,25 мм2/с × 10-3 соответственно), интервалы значений не пересекались. Пороговые значение ИКД для злокачественных опухолей яичника: менее 1,139 мм2/с × 10-3 (рис. 2).

Показатели информативности при применении усовершенствованной методики МРТ составили: точность 92,1%, чувствительность 93,6% и специфичность 91,2%.

Выводы

  1. Использование МРТ с количественной оценкой параметров перфузионных кривых и ИКД позволяет с высокой точностью дифференцировать доброкачественные и злокачественные опухоли яичников (чувствительность – 93,6%, специфичность – 91,2%, точность – 92,1%).
  2. Пороговые значения параметров количественной оценки перфузионных кривых составляют: период полуподьема ИС – менее 29,7 сек, амплитуда накопления контрастного препарата – более 116%, максимальная кривизна кривой – более 4,6%. Пороговые значение ИКД для злокачественных опухолей яичника составляют 1,139 мм2/с × 10-3.
  3. Включение магнитно-резонансного исследования с количественной оценкой перфузионных параметров и диффузионно-взвешенных изображений в комплексный алгоритм обследования позволяет c высокой достоверностью дифференцировать степень злокачественности опухолей яичника, определяя возможности оптимизации тактики ведения больных.

Список литературы

1. Каприн А.Д., Старинский В.В., Петрова Г.В., ред. Злокачественные новообразования в России в 2013г (заболеваемость и смертность). М.: МНИОИ им. П.А. Герцена – Филиал ФГБУ «ФМИЦ им. П.А. Герцена» Минздрава России; 2015.

2. Аксель Е.М. Статистика злокачественных новообразований женской половой сферы. Онкогинекология. 2012; 1: 18-24.

3. Солопова А.Е., Чащин А.А., Солопова А.Г., Макацария А.Д. Неоадьювантная терапия рака яичников. Cовременные возможности и критерии отбора. Акушерство, гинекология и репродукция. 2016; 10(2): 44-54.

4. Gómez-Hidalgo N.R., Martinez-Cannon B.A., Nick A.M., Lu K.H., Sood A.K., Coleman R.L., Ramirez P.T. Predictors of optimal cytoreduction in patients with newly diagnosed advanced-stage epithelial ovarian cancer: time to incorporate laparoscopic assessment into the standard of care. Gynecol. Oncol. 2015; 137(3): 553-8. doi: 10.1016/j.ygyno.2015.03.049.

5. Fagö-Olsen C.L., Ottesen B., Kehlet H., Antonsen S.L., Christensen I.J., Markauskas A. et al. Does neoadjuvant chemotherapy impair long-term survival for ovarian cancer patients? A nationwide Danish study. Gynecol. Oncol. 2014; 132(2): 292-8.

6. Morgan R.J., Armstrong D.K., Alvarez R.D., Bakkum-Gamez J.N. et al. NCCN Clinical Practice Guidelines in Oncology. Ovarian cancer, including fallopian tube cancer and primary peritoneal cancer. Version 2. 2015. Available at: http://www.tri-kobe.org/nccn/guideline/gynecological/english/ovarian.pdf

7. Sala E., DeSouza N., Lee S.I., Atri M., Hricak H.; Gynaecological Cancer InterGroup. Ovarian cancer: the role of functional imaging as an end point in clinical trials. Int. J. Gynecol. Cancer. 2010; 20(6): 971-8. doi: 10.1111/IGC.0b013e3181e0a353.

Поступила 11.11.2016

Принята в печать 23.12.2016

Об авторах / Для корреспонденции

Солопова Алина Евгеньевна, к.м.н., доцент кафедры лучевой диагностики и терапии ФГБОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова.
Адрес: 119991, Россия, Москва, Большая Пироговская ул., д. 2, стр. 4. E-mail: dr.solopova@mail.ru
Макацария Александр Давидович, член-корреспондент РАН, профессор, д.м.н., зав. кафедрой акушерства и гинекологии медико-профилактического факультета, ФГБОУ ВО Первый МГМУ имени И.М. Сеченова. Адрес: Адрес: 119048, Россия, Москва, Большая Пироговская ул., д. 2, стр. 4
Сдвижков Александр Михайлович, главный врач ГБУЗ Онкологический клинический диспансер № 1 Департамента здравоохранения Москвы.
Адрес: 105425, Россия, Москва, ул. Бауманская, д. 17/1. Телефон: 8 (499) 261-30-42
Терновой Сергей Константинович, академик РАН, профессор, д.м.н., зав. кафедрой лучевой диагностикой и лучевой терапией лечебного факультета, ФГБОУ ВО Первый МГМУ имени И.М. Сеченова. Адрес: Адрес: 119048, Россия, Москва, Большая Пироговская ул., д. 2, стр. 4

Для цитирования: Солопова А.Е., Макацария А.Д., Сдвижков А.М., Терновой С.К. Магнитно-резонансная томография в дифференциальной диагностике образований яичника. Возможности количественной мультипараметрической оценки.Акушерство и гинекология. 2017; 2: 80-5.
http://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.2.80-5

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.