Влияние лимфоцитотерапии на фибринолитическую активность крови и иммунные реакции у пациенток с репродуктивными потерями в анамнезе

Николаева М.Г., Сердюк Г.В., Горбачева Т.И., Фадеева Н.И., Момот А.П.

1ГБОУ ВПО АГМУ Минздрава России, Барнаул 2Алтайский филиал ФГБУ Гематологический научный центр Минздрава России
Цель исследования. Изучить влияние лимфоцитоиммунотерапии (ЛИТ) на уровень цитокинов (TNF-α, IL-10), фибринолитические реакции (уровень и активность PAI-1, антиген t-PA, содержание плазминогена, время XII-зависимого фибринолиза), течение и исходы беременности. Материал и методы. Проспективное когортное исследование 233 пациенток: 69 беременных с привычным невынашиванием, прошедших ЛИТ; 73 женщины, с привычным невынашиванием, получавшие традиционное лечение; 91 гинекологически здоровая пациентка. При сроке беременности 7–8 недель определены содержание цитокинов и показатели фибринолиза. Результаты. ЛИТ повышает активность регуляторного цитокина IL-10 (р=0,0001); снижает провоспалительный ответ цитокина TNF-α (р=0,0001); снижает уровень (р=0,0001) и активность (р=0,0173) PAI-1; увеличивает содержание t-PA (р=0,0413), не приводя к изменению интегрального показателя (XIIа-зависимый фибринолиз). ЛИТ уменьшает число случаев задержки роста плода в 2,5 раза (p<0,05). Заключение. Терапия аллогенными лимфоцитами партнера может рассматриваться как профилактика поздних осложнений беременности.

Ключевые слова

лимфоцитоиммунотерапия
фибринолиз
тканевой активатор плазминогена I типа
ингибитор активатора плазминогена I типа
время лизиса сгустка фибрина
фактор некроза опухоли TNF-α
интерлейкин IL-10

Терапия активной иммунизации беременных женщин аллогенными лимфоцитами с целью профилактики ранних репродуктивных потерь связана с работами В.И. Говалло и В.М. Сидельниковой [1]. Научный интерес к изучению лимфоцитоиммунотерапии (ЛИТ) с целью профилактики и лечения ранних репродуктивных сохраняется более 30 лет. Нами осуществлен компьютерный поиск оригинальных сообщений по данному вопросу в системе PubMed – национальной медицинской библиотеки США (www.pubmed.com) за период 1984–2015 гг. Найдено около 200 полнотекстовых статей и 5 мета-анализов с результатами исследований по изучению данного вида терапии, отношение к которому в мировом научном сообществе неоднозначное. Ряд исследователей указывает на выраженный протективный эффект [2–6], другие не находят отличий в исходах беременностей [7–13] при проведении иммунизации беременной женщины. Полученные результаты до настоящего времени подвергаются критике [14].

На сегодняшний день доказано, что нарушение иммунологического ответа в период цитотрофобластической инвазии ведет не только к ранним самопроизвольным абортам у пациенток с привычным невынашиванием [15], но и ассоциировано с развитием плацентарной недостаточности и преэклампсии [16–19]. Представляет интерес концепция единства системы иммунитета, гемостаза и фибринолиза, выдвинутая профессором Б.И. Кузником еще в начале восьмидесятых годов прошлого века, согласно которой лейкоциты (лимфоциты и моноциты), макрофаги и эндотелий сосудистой стенки играют важную роль в объединении этих систем, обеспечивая единство гуморально-клеточной системы защиты организма [20]. На современном этапе показано, что провоспалительные цитокины (интерлейкины (IL)-1, IL-6, IL-8, IL-18, фактор некроза опухоли (TNF)-α и др.) тормозят фибринолиз, усиливая синтез и секрецию ингибиторов фибринолиза эндотелиоцитами, лейкоцитами и другими клетками. Противовоспалительные цитокины (IL-4, IL-10, трансформирующий фактор роста (TGF)-β и др.) способствуют активации фибринолиза за счет выделения тканевого и урокиназного активаторов плазминогена и уменьшения секреции ингибиторов этого процесса [21, 22]. В свою очередь, многочисленными исследованиями показано, что реакции фибринолиза (ингибиторы активаторов плазминогена (PAI)-1 и PAI-2, тканевой активатор плазминогена (t-PA) и урокиназа (uPA)) играют ключевую роль в инвазии трофобласта [23–25].

Таким образом, цитотрофобластическая инвазия, являясь ключевым моментом формирования системы мать-плацента-плод, регулируется гормональными, сосудистыми, иммунологическими факторами и факторами системы гемостаза. Оказывая влияние на уровень и соотношение цитокинов, иммуноцитотерапия должна опосредованно воздействовать на реакции фибринолиза, на изучение которых и было направленно наше исследование.

Цель исследования: изучение влияние иммунизации матери аллогенными лимфоцитами на синтез цитокинов (TNF-α, IL-10), фибринолитические реакции (PAI-1, t-PA, плазминоген, время XIIа-зависимого лизиса эуглобулинового сгустка фибрина (XIIа-ЗЛ)) на течение и исходы беременности.

Материал и методы исследования

Согласно поставленной цели на базе клинических подразделений ГБОУ ВПО АГМУ Минздрава РФ с 2012 по 2015 гг. проведено проспективное когортное исследование, включающее 233 женщины. Привычным невынашиванием беременности страдали 142 пациентки, то есть имели две и более репродуктивные потери до 20 недель в анамнезе. Женщины с отягощенным акушерским анамнезом разделены на 2 группы: основная – 69 беременных (31,1±2,8 года), которым наряду с традиционным лечением на предгравидарном этапе и в 1-м триместре беременности назначали ЛИТ и группа сравнения – 73 женщины (32,3±3,1 года), получавших традиционное лечение. Контрольная группа представлена 91 пациенткой (28,7±2,3 года) без отягощенного акушерско-гинекологического анамнеза.

Критерии включения: возраст беременной 18–35 лет; одноплодная прогрессирующая беременность, наступившая в естественном цикле; 2 и более репродуктивные потери в анамнезе до 20 недель, генез не определен; отсутствие аномалии развития внутренних половых органов; отсутствие экстрагенитальных заболеваний в стадии декомпенсации; информированное согласие женщины на проведение ЛИТ.

Критерии исключения: репродуктивные потери в анамнезе инфекционного, эндокринного, генетического генеза; аномалии развития половых органов; многоплодная беременность; беременность, наступившая в результате вспомогательных репродуктивных технологий; экстрагенитальные заболевание в стадии декомпенсации; аутоиммунные заболевания, включая антифосфолипидный синдром; наличие хромосомных аберраций у супругов.

В соответствии с положениями Хельсинской декларации Всемирной медицинской ассоциации, у всех женщин до включения в исследование было получено информированное согласие на проведение ЛИТ. Проведение исследования одобрено локальным этическим комитетом ГБОУ ВПО АГМУ Минздрава России.

Наряду со стандартными методами обследования, регламентированными приказами, в первом триместре у всех участниц исследования при сроке беременности 7–8 недель определены содержание цитокинов TNF-α и IL-10, а также некоторые показатели системы фибринолиза: содержание PAI-1, t-PA, плазминогена, XII-а ЗЛ, уровень D-димеров. Состояние иммунного статуса и фибринолитические реакции на предгравидарном этапе не оценивались в связи с тем, что данный вопрос широко представлен в научной литературе, а инициатором иммуно-гемостазиологических сдвигов является именно этап инвазии трофобласта, что и определяло наш интерес.

Содержание IL-10, TNF-α определяли с помощью коммерческих тест-систем «Bender Medsystems» (Австрия). Содержание плазминогена в плазме крови определяли с помощью набора реагентов «Berichrom-Plasminogen», Siemens». При оценке уровней антигена t-PA и PAI-1 применялись наборы реагентов для иммуноферментных исследований фирмы Technoclone GmbH: t-PA Combi Actibind ELISA, Actibind PAI-1 ELISA и Antigen PAI-1 ELISA. Исследование времени XII-а ЗЛ осуществлялось с применением набора реагентов «ТехФибринолиз-тест» фирмы «Технология-Стандарт». Уровень D-димера определяли турбодиметрическим методом с помощью набора реагентов «Auto Red D-dimer 700», производитель «Helena Bioscienses». Референтные значения фибринолитической активности плазмы крови и уровня D-димеров на прегравидарном этапе и во время беременности оценивались согласно опубликованными нами ранее данными [26–28].

ЛИТ осуществляли путем введения 100–120 млн отмытых лимфоцитов мужа в 5–6 точек подкожно. Перед каждой процедурой ЛИТ супруги протестированы на сифилис, ВИЧ-инфекцию, гепатиты В и С.

Пациентки с привычным невынашиванием беременности в основной группе на этапе планирования беременности прошли рекомендуемое стандартами обследование и лечение, а также 2–3 курса ЛИТ. При констатации маточной беременности ЛИТ выполнялась с кратностью 1 раз в 21 день до 12–16 недель гестации. Побочных эффектов, осложнений при проведении ЛИТ не наблюдалось. Пациенткам с репродуктивными потерями в анамнезе в качестве гестагеновой поддержки при наступлении беременности назначали дидрогестерон или микронизированный прогестерон: 35 (50,3% из 69) и 34 (49,7% из 69) в основной группе и 36 (49,3% из 73) и 37 (50,3% из 73) в группе сравнения соответственно.

Статистическую обработку результатов исследований проводили с использованием пакета прикладных программ Statistica for Windows 6.0 и SPSS 16.0 for Windows (SPSS Inc., США). Для проверки на нормальность распределения признака использовался критерий Шапиро–Уилка (Shapiro-Wilk’s W-test). Данные лабораторных показателей представлены в виде медианы (Ме) и левых и правых границ 95% доверительного интервала (95%Cl) и квартильного интервала (Me [25–75%]). Сравнение количественных параметров в исследуемых группах осуществлялось с использованием критериев Манна–Уитни и Крускалла–Уоллеса. Для показателей, характеризующих качественные признаки, указывали абсолютное значение и относительную величину в процентах, проверку статистических гипотез о совпадении наблюдаемых и ожидаемых частот осуществляли с использованием критерия χ2 и точного критерия Фишера. Для бинарных признаков вычисляли отношение шансов (OR) и 95% доверительный интервал (CI 95%). Критический уровень значимости различий (p) определен как p<0,05.

Результаты исследования

Анализ соматического статуса в анализируемых группах соответствовал литературным данным [29]. У пациенток с привычным невынашиванием достоверно чаще по сравнению с группой контроля определены заболевания сердечно-сосудистой системы – у 124 (87,9% от 152) и 63 (69,2% от 91) пациенток соответственно (OR=2,11; 95% Cl 1,14–3,92, p<0,05); заболевания почек у 39 (27,7% от 152) и 13 (14,3% от 91) соответственно (OR=2,03; 95% Cl 1,02–4,06, p<0,05); хронические воспалительные заболевания: тонзиллит, бронхит, гайморит у 85 (60,3% от 152) и 38 (41,7% от 91) соответственно (OR=1,8; 95% CI 1,1–3,1, p<0,05); заболевания щитовидной железы у 38 (27,0% от 152) и у 13 (14,3% от 91) соответственно (OR=2,04; 95% CI 1,02–4,07, p<0,05).

Структура репродуктивных потерь в основной группе и группе сравнения была идентична, на одну пациентку приходилось 2,2 эпизода репродуктивных потерь до 12 недель беременности. Таким образом, пациентки основной группы и группы сравнения были сопоставимы по возрасту, соматическому и репродуктивному статусу, являлись однородными и репрезентативными.

Результаты исследования показали, что у женщин в основной группе, получавших ЛИТ, содержание в плазме IL-10 было достоверно выше, чем в группе сравнения и в группе контроля (Me 3,6 пг/мл против Me 2,16 пг/мл и Me 3,13 пг/мл соответственно, p<0,0001), тогда как концентрация TNF-α в основной группе была достоверно ниже, чем в группе сравнения и достоверно выше, чем в группе контроля (Me 1,13 пг/мл против Me 2,4 пг/мл и Me 0,8 пг/мл, соответственно, p<0,0001) (рис. 1).

Расчет отношения концентрации цитокинов позволил выявить достоверное повышение показателя TNFα/IL-10 в группе сравнения (Me 1,34) по сравнению с основной (Me 0,34) и контрольной (Me 0,23) группами, и соответственно, преобладании иммунного ответа Th2-типа над Th1-типом на фоне иммуноцитотерапии у пациенток с привычным невынашиванием, сопоставимого с показателем TNFα/IL-10 контрольной группы.

Полученные нами данные при анализе показателей фибринолитической активности выявили повышение уровня и активности PAI-I в исследуемых группах по сравнению с контрольной группой. Вместе с тем назначение иммуноцитотерапии в основной группе привело к статистически значимому снижению содержания (Me 120,8 нг/мл) и активности (Me 4,8 Ед/мл) PAI-1 относительно группы сравнения (Me 142,1 нг/мл и Me 5,7 Ед/мл соответственно), не достигая показателей контрольной группы (Me 106,7 нг/мл и Me 4,3 Ед/мл соответственно) (рис. 2).

Уровень t-PA был сопоставим в основной (Me 3,6) и контрольной (Me 3,83) группах, в группе сравнения (Me 3,06) он был достоверно ниже. Для визуализации полученных данных был проведен расчет отношения уровней t-PА к PAI-1 в группах исследования. Данный показатель снижался в группе сравнения (Me 0,46) и был достоверно меньше по сравнению с основной (Me 0,78) и контрольной (Me 1,04) группами.

Оценка уровня плазминогена в плазме крови показала отсутствие достоверных изменений (p=0,2215) в основной и контрольной группах, тогда как в группе сравнения отмечалось умеренное снижение концентрации плазминогена, по сравнению с группой контроля (p=0,0016). Изменение концентрации плазминогена в группах женщин с привычным невынашиванием статистически не значимо (р=0,0510) (таблица).

Наряду с исследованием отдельных участников фибринолиза был изучен интегральный показатель фибринолитических реакций – XIIа ЗЛ, методика которого описана в руководстве З.С. Баркагана и А.П. Момота [27]. В нашем исследовании XIIа-ЗЛ в исследуемых группах было сопоставимо.

Анализ течения первого триместра беременности показал, что ранние репродуктивные потери встречались в контрольной группе у 2 беременных (2,2% от 91); в основной – у 5 (7,2% от 69); в группе сравнения – у 6 (8,2% от 73) женщин без статистической разницы. У пациенток с привычным невынашиванием, не получавших в первом триместре иммуноцитотерапию, по отношению к основной группе статистически достоверно чаще отмечались кровянистые выделения из половых путей – 18 (24,0% от 73) и 9 (11,8% от 69) соответственно (OR=2,51, 95% CI 1,04–6,06, p<0,05).

Течение третьего триместра осложнилось развитием преэклампсии средней/тяжелой степени у пациенток группы контроля в 1 случае (1,1% от 91), у беременных основной группы в 2 эпизодах (2,8% от 69). В группе сравнения преэклампсия диагностирована у 7 (9,6% от 73) женщин, что больше, чем основной (OR=0,28, 95% CI 0,06–1,4, p>0,05) и контрольной (OR=0,1, 95% CI 0,01–0,87, p<0,05) группах.

В основной группе досрочно, в 36 недель, путем операции кесарева сечения родоразрешена 1 (1,4% от 69) пациентка в связи с преэклампсией тяжелой степени. В группе сравнения до срока оперативно родоразрешены 5 (5,8% от 73) беременных (p>0,05): 3 – при сроке беременности 35–36 недель в связи с преэклампсией тяжелой степени и 2 – при сроках беременности 29 и 33 недели по причине декомпенсации функции плаценты. Перинатальных потерь в анализируемых группах не было.

Вес детей при рождении в контрольной и основной группах был соизмерим: 3454,4±395,4 г и 3345,4±377,1 г (p>0,05) соответственно и статистически значимо больше, чем в группе сравнения – 3030,9±552,7 г (p<0,05). Задержка развития плода (ЗРП) в группе контроля определена в 4 случаях (4,4% от 91), при среднем массо-ростовом индексе (МРИ) данных новорожденных 56,1±1,2. На фоне проводимой иммуноцитотерапии у пациенток с репродуктивными потерями в анамнезе ЗРП диагностирована у 6 пациенток (8,2% от 69), МРИ – 56,1±2,8, что сопоставимо с группой контроля (OR=0,51, 95% CI 0,14–1,89, p>0,05) и статистически значимо меньше, чем в группе сравнения – 14 эпизодов ЗРП (20,3% от 73) (OR=0,35, 95% CI 0,13–0,97, p<0,05), при среднем МРИ новорожденных с ЗРП 48,3±3,1.

Обсуждение

Проведение ЛИТ на этапе планирования беременности и в I триместре статистически достоверно снижает частоту ЗРП с 20,3 до 8,2% (OR=0,35; 95% CI 0,13–0,97; p<0,05), уменьшает частоту умеренной и тяжелой преэклампсии с 9,6 до 2,8% (OR=0,28; 95% CI 0,06–1,4; p>0,05). В проведенном исследовании снижение числа ранних репродуктивных потерь при проведении ЛИТ не выявлено.

У пациенток с привычным невынашиванием беременности назначение ЛИТ на прегравидарном этапе и в I триместре беременности сопровождается изменениями иммунных реакций: повышается уровень IL-10 (Me 3,46 против Ме 2,16; р=0,0001), снижается содержание TNF-α (Ме 1,13 против Ме 2,4; р=0,0001).

При проведении ЛИТ пациенткам с репродуктивными потерями в анамнезе отмечено изменение фибринолитических реакций. Статистически значимое снижение уровня PAI-1 (Me 120,8 нг/мл против Me 142,1 нг/мл, р=0,0001) и его активности (Me 4,8 Ед/мл против Me 5,7 Ед/мл, р=0,0173), повышение содержания t-PA (Me 3,6 нг/мл против Me 3,06 нг/мл, р=0,0413), приближение соотношения t-PА/PAI-1 к значению в контрольной группе.

Заключение

Полученные данные могут быть использованы для формирования групп риска по гестационным осложнениям и позволяют рассматривать терапию аллогенными лимфоцитами партнера как профилактическое мероприятие поздних осложнений беременности.

Список литературы

1. Говалло В.И., Сидельникова В.М. Иммунизация беременных женщин аллогенными лимфоцитами мужа как метод профилактики самопроизвольных выкидышей. Акушерство и гинекология. 1983; 2: 25-6.

2. Daya S., Gunby J. The effectiveness of allogeneic leukocyte immunization in unexplained primary recurrent spontaneous abortion. Recurrent Miscarriage Immunotherapy Trialists Group. Am. J. Reprod. Immunol. 1994;32(4): 294-302.

3. Khonina N.A., Broitman E.V., Shevela E.Y., Pasman N.M., Chernykh E.R. Mixed lymphocyte reaction blocking factors (MLR-Bf) as potential biomarker for indication and efficacy of paternal lymphocyte immunization in recurrent spontaneous abortion. Arch. Gynecol. Obstet. 2013; 288(4): 933-7. doi: 10.1007/s00404-013-2832-x.

4. Wu L., Luo L.H., Zhang Y.X., Li Q., Xu B., Zhou G. et al. Alteration of Th17 and Treg cells in patients with unexplained recurrent spontaneous abortion before and after lymphocyte immunization therapy. Reprod. Biol. Endocrinol. 2014; 12: 74. doi: 10.1186/1477-7827-12-74. Available at: http://rbej.biomedcentral.com/articles/10.1186/1477-7827-12-74 Accessed 27 April 2016.

5. Cavalcante M.B., Costa Fda S., Araujo Júnior E., Barini R. Risk factors associated with a new pregnancy loss and perinatal outcomes in cases of recurrent miscarriage treated with lymphocyte immunotherapy. Mononuclear cell immunization in prevention of recurrent miscarriages: a randomized trial. J. Matern. Fetal Neonatal Med. 2015; 28(9): 1082-6. doi: 10.3109/14767058.2014.943175.

6. Кречетова Л.В., Тетруашвили Н.К., Вторушина В.В., Степанова Е.О., Николаева М.А., Голубева Е.Л., Хачатрян Н.А. Динамика субпопуляционного состава лимфоцитов периферической крови в первом триместре беременности у женщин с привычным выкидышем на фоне проведения иммуноцитотерапии. Акушерство и гинекология. 2015; 6: 59-66.

7. Ober C., Karrison T., Odem R.R., Barnes R.B., Branch D.W., Stephenson M.D. et al. Mononuclear cell immunization in prevention of recurrent miscarriages: a randomized trial. Lancet. 1999; 354(9176):365-9.

8. Scott J.R. Immunotherapy for recurrent miscarriage. Cochrane Database Syst. Rev. 2000; (2): CD000112.

9. Scott J.R. Immunotherapy for recurrent miscarriage. Cochrane Database Syst. Rev. 2003; (1): CD000112.

10. Porter T.F., LaCoursiere Y., Scott J.R. Immunotherapy for recurrent miscarriage. Cochrane Database Syst. Rev. 2006; (2): CD000112.

11. Wong L.F., Porter T.F., Scott J.R. Immunotherapy for recurrent miscarriage. Cochrane Database Syst. Rev. 2014; (10): CD000112. doi: 10.1002/14651858.CD000112.pub3.

12. Gharesi-Fard B., Zolghadri J., Haghbin H. Soluble CD30 (sCD30) and effectiveness of leukocyte therapy in recurrent pregnancy loss patients. J. Reprod. Immunol. 2013; 97(2): 240-4. doi: 10.1016/j.jri.2012.11.004.

13. Moffett A., Shreeve N. First do no harm: uterine natural killer (NK) cells in assisted reproduction. Hum. Reprod. 2015; 30(7): 1519-25. doi: 10.1093/humrep/dev098.

14. Carp Hovard J.A., ed. Recurrent pregnancy loss: causes, controversies and treatment. 2-nd ed. London: CRC Press; 2014. 456p. ­

15. Линник А.П., Буянова С.Н., Яздовский В.В., Москалец О.В., Кадашева О.Г., Иванова О.Г., Макарков А.И. Иммуноэндокринные взаимоотношения у беременных с привычным невынашиванием беременности в анамнезе. Российский вестник акушера-гинеколога. 2013; 13(2): 4-7.

16. Останин А.А., Кустов С.М., Тыринова Т.В., Тихонова М.А., Хонина Н.А., Пасман Н.М., Черных Е.Р. Показатели иммунитета беременных в раннем прогнозе развития фетоплацентарной недостаточности. Акушерство и гинекология. 2010; 1: 33-8.

17. Газиева И.А., Чистякова Г.Н., Ремизова И.И. Роль нарушений продукции цитокинов в генезе плацентарной недостаточности и ранних репродуктивных потерь. Медицинская иммунология. 2014; 16(6): 539-50. doi: 10.15789/1563-0625-2014-6-539-550.

18. Сухих Г.Т., Ванько Л.В. Иммунные факторы в этиологии и патогенезе осложнений беременности. Акушерство и гинекология. 2012; 1: 128-36.

19. Сидорова И.С., Никитина Н.А. Особенности патогенеза эндотелиоза при преэклампсии. Акушерство и гинекология. 2015; 1: 72-8.

20. Кузник Б.И., Васильев В.Н., Цыбиков Н.Н. Иммуногенез, гемостаз и неспецифическая резистентность организма. М.: Медицина; 1989. 320с.

21. Кузник Б.И. Клеточные и молекулярные механизмы регуляции системы гемостаза в норме и патологии. Чита: Экспресс-издательство; 2010. 828с.

22. Кузник Б.И. Цитокины и система гемостаза. III. Цитокины и фибринолиз. Тромбоз, гемостаз и реология. 2012; 4: 17-27.

23. Lash G.E., Otun H.A., Innes B.A., Bulmer J.N., Searle R.F., Robson S.C. Low oxygen concentrations inhibit trophoblast cell invasion from early gestation placental explants via alterations in levels of the urokinase plasminogen activator system. Biol. Reprod. 2006; 74(2):403-9.

24. Hossain N., Schatz F., Paidas M.J. Heparin and maternal fetal interface: why should it work to prevent pregnancy complications? Thromb. Res. 2009; 124(6): 653-5.

25. Александрова Н.В., Баев О.Р. Ранние этапы становления системы мать-плацента-плод. Акушерство и гинекология. 2011; 8: 4-10.

26. Момот А.П., Тараненко И.А., Цывкина Л.П., Фадеева Н.И., Сердюк Г.В., Кудинова И.Ю., Медведева М.В. Фибринолитическая активность крови на разных сроках физиологически протекающей беременности. Медицинский алфавит. 2014; 2(12): 20-5.

27. Момот А.П., Молчанова И.В., Батрак Т.А., Белозеров Д.Е., Трухина Д.А., Кудинова И.Ю., Максимова Н.В., Фадеева Н.И., Сердюк Г.В., Романов В.В. Референтные значения показателей системы гемостаза при физиологически протекающей беременности и после родоразрешения. Проблемы репродукции. 2015; 21(1): 89-97.

28. Баркаган З.С., Момот А.П. Диагностика и контролируемая терапия нарушений гемостаза. 3-е изд. М.: Ньюдиамед; 2008. 292с.

29. Тетруашвили Н.К., Агаджанова А.А. Программа обследования и предгестационной подготовки пациенток с привычным выкидышем (клиническая лекция). Акушерство и гинекология. 2012; 6: 87-91.

Поступила 25.10.2016

Принята в печать 11.11.2016

Об авторах / Для корреспонденции

Николаева Мария Геннадьевна, к.м.н., доцент кафедры акушерства и гинекологии ГБОУ ВПО Алтайский государственный медицинский университет.
Адрес: 656038, Россия, Барнаул, пр. Ленина, д. 40. E-mail: nikolmg@yandex.ru
Сердюк Галина Валентиновна, д.м.н., с.н.с. лаборатории гематологии ЦНИЛ ГБОУ ВПО Алтайский государственный медицинский университет.
Адрес: 656038, Россия, Барнаул, пр. Ленина, д. 40. E-mail: Gvser@mail.ru
Горбачева Татьяна Ивановна, к.м.н., доцент кафедры акушерства и гинекологии ГБОУ ВПО Алтайский государственный медицинский университет.
Адрес: 656038, Россия, Барнаул, пр. Ленина, д. 40. E-mail: tg72@bk.ru
Фадеева Наталья Ильинична, д.м.н., профессор, зав. кафедрой акушерства и гинекологии ГБОУ ВПО Алтайский государственный медицинский университет.
Адрес: 656038, Россия, Барнаул, пр. Ленина, д. 40. E-mail: nat2fad@hotmail.com
Момот Андрей Павлович, д.м.н., профессор, директор Алтайского филиала ФГБУ Гематологический научный центр Минздрава России.
Адрес: 656038, Россия, Барнаул, ул. Ляпидевского, д. 1. E-mail: xyzam@yandex.ru

Для цитирования: Николаева М.Г., Сердюк Г.В., Горбачева Т.И., Фадеева Н.И.,
Момот А.П. Влияние лимфоцитотерапии на фибринолитическую
активность крови и иммунные реакции у пациенток
с репродуктивными потерями в анамнезе. Акушерство и гинекология. 2017; 2: 24-30.
http://dx.doi.org/10.18565/aig.2017.2.24-30

Также по теме

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.